Сколько я себя помню, моя семья активно участвовала в нашем сообществе в Северном Портленде. Это мое сообщество. Сообщество, в котором я вырос. Мне кажется, что я знаю почти всех. Мои родители до сих пор живут в том же доме в Пьемонте, где я жил, когда учился в старшей школе. Я мать одиночка троих прекрасных детей. И до недавнего времени мы жили в нашем доме в Сент-Джонс, который мы арендовали в течение последних 7 лет. Мои дети ходили в начальную школу Вудлон, и я надеялся, что они пойдут в среднюю школу по соседству и продолжат участвовать в развитии, происходящем в Рузвельте.

Для двух моих младших детей это был единственный дом, который они действительно знали. Мы любили этот дом и нашу любимую общину. Я относился к этому дому как к своему и тратил много своего времени и с трудом заработанных денег на небольшие улучшения, которые мне нравились.

​

Эта жизнь, которую я так усердно создавала для себя и своих детей, резко остановилась в сентябре 2016 года.

​

Во-первых, я получил уведомление от наших арендодателей о том, что они поднимут нашу арендную плату на 150 долларов. Это большие деньги, особенно для матери-одиночки, которая также старается поддерживать и обеспечивать свою семью. Но я был готов сделать все возможное, чтобы попытаться заставить его работать, особенно если домовладелец сделает столь необходимый ремонт.

В нашем доме были проблемы с мышами и ковер, который нужно было починить из-за того, что его положил сын домовладельца, а не профессионал. Это была всего лишь пара

главные вещи. Я подумал, что было бы справедливо сделать эти исправления, если наша арендная плата собиралась так сильно вырасти.

Наш арендодатель отказался, и вместо этого нам вручили уведомление о переезде из нашего дома в течение 90 дней. Было ясно, что мы подвергаемся репрессиям.